ОЖЕСТОЧЕННЫЕ СПОРЫ О ПУТЯХ-ДОРОГАХ РОССИЙСКОГО НОТАРИАТА НЕ УТИХАЮТ. ПОЧЕМУ?
 

Нотариат переживает нелегкие времена. Законодатели заметно урезали, например, его возможность
оперировать в сфере недвижимости, на автомобильном рынке. Частнопрактикующие нотариусы все чаще закрывают свои конторы. Естественно, в нотариальном сообществе кипят споры, подчас ожесточенные, о путях выхода из этой ситуации. Их отголоски читатель найдет в публикуемой сегодня статье давнего автора "ЮВ".

Читаю статью В. Яркова, доктора юридических наук, профессора, заведующего кафедрой гражданского права
Уральской юридической академии, президента Свердловской областной нотариальной палаты в
одиннадцатом номере 'Российской юстиции' за 1999 г. Называется статья 'Будущее нотариата: попытка
прогноза', и в ней вроде бы все правильно. Действительно, в нашей стране 'нотариат все менее
воспринимается как элемент публично-правового порядка и все более как частноправовой институт', а такое
восприятие 'определяет собой решение множества вопросов не в интересах нотариусов'. И кто будет спорить,
что 'в конечном счете это противоречит интересам общества, для которого институт нотариата является
вполне рациональным и малозатратным способом обеспечения законности гражданского оборота'.

Не сразу понял, почему же я, юрист, не увенчанный учеными регалиями, не могу согласиться с профессором?
Перечитал раз, другой. Наконец, вот она, ключевая фраза! Оказывается, проблемы нотариата, по мнению
доктора, заключаются 'в принципиальных изменениях правовой действительности, испытывающей все
меньше потребности в той модели нотариата, в которой привыкли работать большинство нотариусов'.
Дескать, что поделаешь, объективность такова, таковы глубинные тенденции в развитии российской правовой
системы, которые и воздействуют на нотариат как на часть этой системы. И 'если тенденции, связанные с
возрастанием элементов англосаксонского права в российском законодательстве, усилятся, то соответственно
востребованность профессии нотариуса будет снижаться и дальше'. Еще и информационные технологии,
современные носители информации снижают потребность в обращении к нотариату, очень консервативному
по способам работы институту. И выходит по Яркову, ни при чем тут те, кто разрабатывает и принимает
законы.

Профессор признает, что институт нотариата как способ обеспечения законности гражданского оборота
предпочтительнее всех других способов защиты прав и законных интересов граждан и юридических лиц,
поскольку он самый рациональный и самый малозатратный. И это должно бы быть для законодателя самым
веским аргументом. Но тут, по Яркову, многое зависит 'от степени готовности нотариата достичь разумного
компромисса с государственными органами, понимания современных реалий и осуществимости
поставленных задач'.

Вот так: вместо отстаивания интересов общества, государства и собственных интересов (в данном случае
совпадающих с интересами государства и большинства населения страны) нотариусам предлагается
приспосабливаться и достигать 'разумного компромисса' со своими гонителями в государственных органах.

А в чем же заключается этот 'разумный компромисс'? В 'прогнозе' я ответа не вижу. Но из писем, которые
профессор со товарищи рассылал региональным нотариальным палатам, из его выступления на общем
собрании представителей региональных палат вытекает следующее. Во-первых, нотариусы не должны
настаивать на качественном изменении законодательства, введении характерной для континентального
европейского права обязательности нотариальной защиты сделок. 'Стоит ли гоняться за таким 'журавлем в
небе', когда приоритетным является сохранение существующего положения, когда необходимо стремиться к
разумному компромиссу с теми, от кого зависит решение данных проблем?' - вопрошает ученый
('Нотариальный вестник' ? 3, 1998). Во-вторых, нотариусам не следует настаивать 'на сохранении
нынешних полугосударственных функций нотариальных палат и ФНП' - другими словами, отказаться от
присущей латинской форме нотариата независимости нотариусов, подчиниться чиновникам.

'Давайте жить дружно!' - призывает он, встав в позу кота Леопольда. И не хочет при этом замечать, что
котом, причем не Леопольдом, а Базилио, выступает чиновная номенклатура с известной частью политиков.
Они стремятся приспособить правовую систему страны под себя, любимых. А потому спасибо профессору за
его озабоченность судьбой российского нотариата, но только я, рядовой деревенский нотариус, не могу и не
хочу достигать 'разумного компромисса' с теми, кто оседлал население страны и жирует за его счет. Я
несколько иначе понимаю 'современные реалии и осуществимость поставленных задач'.

Приспосабливаться - значит приносить в жертву основополагающие принципы деятельности классического
нотариата латинского типа, тем самым разрушая его. На мой непросвещенный взгляд, 'в новых
социально-экономических реалиях' необходимо доходчиво объяснять не понимающим сути нотариальной
деятельности парламентариям и не имеющим правовых знаний гражданам преимущества нотариальной
защиты прав и законных интересов граждан и юридических лиц, а не 'использовать методы рекламы', как
советует ученый автор. Реклама, конечно, двигатель прогресса, но только не у 'консервативных'
нотариусов-латинистов, считающих (и вполне справедливо!) неэтичным рекламировать свою деятельность.

В. Ярков наверняка понимает, что эклектическое внедрение 'американизмов' в российскую правовую систему
не может не вызывать ее 'возмущения'. Наше право исторически формировалось как европейское,
континентальное и оставалось таковым даже в годы советской власти, несмотря на социалистические зигзаги.
Сложилась правовая 'ткань' из великого множества традиций, обычаев, присущих континентальному
законодательству принципов, способов и методов решения правовых вопросов, наработанной многовековой
практики и, наконец, огромного количества регулирующих общественные отношения нормативных актов.
Искусственное, не продиктованное ни логикой правового строительства, ни потребностями общества
внедрение в систему чужеродных для нее элементов рвет эту наработанную 'ткань', причиняя при этом ущерб, величину которого даже трудно себе представить (ну как можно оценить вред, наносимый утратой шедевра,
национального культурного достояния?)

Вовсе не отрицаю возможность и полезность в некоторых случаях взаимопроникновения элементов правовых
систем. Но, во-первых, такое проникновение должно происходить эволюционным путем, а ни в коем случае
не под призыв 'до основанья, а затем'. Во-вторых, вызываться объективной потребностью общества.
В-третьих, использование элементов чужой правовой культуры должно укреплять отечественную правовую
систему, а не разрушать ее. А это возможно только тогда, когда 'донорские' включения лучше отечественных
норм защитят субъектов правоотношений, а не наоборот. Ведь основная-то задача заключается в том, чтобы
защитить человека, гражданина, его законные права и интересы.

Вот пример. В Англии и США серьезно озаботились внедрением в англосаксонские правовые системы
континентального европейского института нотариальной защиты сделок. Вызвано это тем, что их правовые
системы очень дорого обходятся и бюджетам этих стран, и гражданам. По данным американских
специалистов, 'затраты на осуществление прав в исковом и судебном порядке в отношении к валовому
социальному продукту в англосаксонской правовой системе США превышают такие же затраты в
континентально-европейских гражданско-правовых системах приблизительно в 3 - 7 раз' ('Нотариальный
вестник' ? 7/8, 1998). Американская система регистрации продуцирует ежегодно более десяти миллионов (!)
судебных разбирательств по вопросам недвижимости. И этот поток нарастает. Чтобы в нем не захлебнуться,
американцы и англичане вынуждены обратиться к многовековому европейскому опыту защиты сделок.
Внедрение института континентального права в англосаксонские модели в данном случае не рвет
наработанную этими системами правовую 'ткань', а обогащает ее.

В Англии образована Лондонская нотариальная палата, объединяющая нотариусов, действующих на
принципах латинского нотариата. И ни в родительнице англосаксонского права, ни в США, ни в других
странах потребность в нотариате не умаляется тем, что, как считает В. Ярков, он - 'в значительной степени
консервативный по способам работы институт'. Это просто не так. Консерватизм нотариата заключается не в
способах его работы, а в принципах деятельности, которые и определяют его достоинства (а не недостатки!) в
сравнении другими способами защиты прав и законных интересов граждан и юридических лиц.

Что же касается способов работы, то нотариусы вовсе не убегают от внедрения коммуникационных технологий в систему нотариата. И ни при чем здесь необходимость соблюдения нотариальной тайны. Она вовсе не
препятствует нотариусам использовать такие технологии. Дело за законодателями. Нотариусы же одними из
первых в стране, сразу после перехода в 1993 г. на новые организационно-правовые основы деятельности,
приступили к объединению всех нотариальных контор электронной связью с выходом на централизованные
банки информации. Российские нотариусы опередили многие государственные структуры страны в вопросах
не только компьютеризации своей деятельности, но и оснащенности современным оборудованием. И нет их
вины в том, что они пока не смогли завершить начатую работу. Она не завершена из-за противоречащей
здравому смыслу, интересам общества и государства политики чиновников и законотворцев, с одной стороны,
урезающих полномочия нотариусов, искусственно создающих конкурирующие с нотариусами
квазинотариальные структуры, а с другой, облагающих нотариусов непомерными поборами. До новейших ли
технологий тут?..

Фактически в нашей стране идет подмена нотариальной защиты сделок чиновничьей регистрацией. Не
отрицая полезности государственной регистрации в рамках ведения единого реестра недвижимости, не
следует, однако, закрывать глаза на то, что инициаторы ее исходили совсем не из необходимости усилить
защиту участников гражданско-правового оборота имущества. Декларациями об озабоченности
криминализацией рынка недвижимости прикрывались и далеко не благородные устремления укрепить
всевластие номенклатуры, ее материальное благополучие.

Об этом свидетельствует инициированная бюрократией кампания по дискредитации российского нотариата в
средствах массовой информации, предшествовавшая и сопровождавшая принятие законов, устранивших
нотариусов с рынка недвижимости. Об этом свидетельствуют поспешные действия чиновников Минюста,
стремившихся как можно быстрее, не взирая на возникающие неудобства для населения, на пустом месте
ввести в регионах регистрацию недвижимости. Так, в Томске, пока недовольство граждан не стало
проявляться в массовом порядке и не вылилось на страницы областных газет, орган регистрации размещался в
совершенно не приспособленном для этого здании, на должности регистраторов и консультантов
принимались лица не только ранее никакого отношения не имевшие к рынку недвижимости, но и не
работавшие ни одного дня по юридической специальности (в Бакчарском районе, например).

Но более всего свидетельствует о корыстной заинтересованности чиновников и их стремлении подчинить
своему влиянию независимых нотариусов сам закон 'О государственной регистрации прав на недвижимое
имущество и сделок с ним'. Его ст. II приподнимает дымовую завесу из словесной шелухи об озабоченности
криминализацией рынка. Денежки-то от регистрации в чей карман попадают? Не в местный бюджет и не в
федеральный, а в карман Минюста и его подразделений на местах! Причем эти деньги никакими налогами,
никакими поборами не облагаются, не подконтрольны налоговым и другим надзирающим органам. Просто
мечта бюрократа!

Возникают волне законные вопросы, заданные юристом М. Фоминым в 'Нотариальном вестнике' ? 7/8 за
1996 г. Во-первых, 'как статья II вообще могла пройти, если ее положения противоречат не только смыслу и
содержанию регистрации сделок (как юридическому акту), но и Конституции и налоговому законодательству?
В соответствии с Конституцией на граждан может быть возложена обязанность уплачивать лишь налоги и
сборы, установленные законом. Плата за регистрацию ни тем и ни другим не является'. Во-вторых, 'каким
образом соотносятся положения данной статьи со статусом государственного органа, которым обладает
учреждение юстиции согласно пункту 5 ст. 9 закона, если известно, что источником финансирования
государственных органов могут быть исключительно бюджетные средства'? Ответов на эти вопросы до сих
пор нет.

Пользы от такой регистрации - никакой (если не считать удовлетворения чиновничьих интересов), а вот вред очевиден и уже может просчитываться. Во-первых, немало средств из казны государства пошло на создание на пустом месте регистраторских структур - здания, оборудование, автопарк, зарплата. Во-вторых, местные и
социальные внебюджетные фонды недополучают теперь те суммы, которые перечислялись им нотариусами в
виде налогов и обязательных платежей (а это более половины от взыскиваемых денег). В-третьих, лишившись
возможности обеспечивать свою нотариальную деятельность, многие уходят из нотариата, и государство
вынуждено принимать обязанность нотариального обслуживания населения на себя. А это - дополнительные расходы из бюджета. В-четвертых, создание новой бюрократической структуры, да еще связанной с
денежными потоками, увеличивает благодатное поле для коррупции, чему способствуют фактическая
безответственность чиновников за выполняемую ими работу, отсутствие контроля за ними государственных
структур.

Но главный вред, как уже много раз отмечалось в печати, заключается в том, что граждане де-факто лишились
малозатратного и эффективного способа защиты своих прав и законных интересов. И не надо лукавить, кивая
на Гражданский кодекс, который якобы не отменяет нотариальную форму сделок. Ее 'отменяют' тяжелое
материальное положение, в котором оказалось большинство граждан страны, невысокая правовая культура
населения, наш пресловутый менталитет, согласно которому сограждане предпочитают сиюминутную
экономию невнятно просматривающимся будущим выгодам от нотариального удостоверения договоров...

Но вернемся к 'прогнозам' профессора В. Яркова. Думаю, стоит сообщить читателям, что мои возражения ему
основаны в том числе и на положениях его статьи 'Публично-правовой характер нотариальной деятельности', опубликованной в ? 6 'Российской юстиции' за 1997 г. В той работе ученый справедливо отметил, что
'нотариальная деятельность носит публично-правовой характер', что 'условия предоставления правовой
помощи нотариусами существенно отличаются от той, которую оказывают адвокаты, юридические фирмы,
частные юристы. Деятельность последних не связана такими жесткими рамками процедурно-процессуального
характера, как у нотариуса. Соблюдение правил нотариального производства по степени своей обязательности
имеет такой же самодовлеющий характер, как и соблюдение процессуального регламента судами в рамках
гражданского, арбитражного, уголовного и конституционного судопроизводства'.

Все верно, но тем непонятнее легкость, с какой доктор юридических наук В. Ярков через два года после
опубликования цитируемой статьи стал признавать допустимым расширение компетенции нотариусов 'путем
предоставления правовых возможностей в сферах, где сейчас работают представители других юридических
профессий' ('РЮ' ? 11/99). Для него, теперешнего, оказывается вполне возможным 'сочетание работы
адвоката и нотариуса в одном лице'. Он допускает не только совмещение в одном лице несовместимых по
своей природе функций, но и предметную специализацию нотариусов.

Каков полет юридической мысли! Только представьте: нотариус-адвокат, специализирующийся на делах
наследования. Или нотариус-юрисконсульт риэлторской фирмы, специализирующийся на сделках с
недвижимым имуществом. Как риэлтер он оказывает посреднические услуги, а как нотариус составляет и
удостоверяет договор купли-продажи, придавая ему тем самым силу публичного, государственного акта. А
нотариус-адвокат, с одной стороны, в качестве нотариуса выдает от имени государства свидетельство о праве
на наследство, а с другой стороны, как адвокат, оспаривает это в суде в интересах нанявшей его родственницы
наследодателя.

Конечно, я намеренно сгустил краски. Понимаю, профессор имел в виду не такую предметную специализацию
и не такое сочетание юридических профессий в одном лице. Но разве абсурдность его тезисов и приведенных
мною сочетаний не одинаковы? Адвокат отстаивает интересы той стороны, которая его нанимает. Если одной
из заповедей и основных задач нотариуса является предотвращение споров между людьми, то для адвоката -
чем больше споров, тем больше гонораров. Как же совместить в одном лице несовместимое?

Об абсурдности предметной специализации нотариусов уж и не говорю. На мой взгляд, она столь очевидна,
что и комментариев не требует. Хотя, согласен, уже сейчас в городах некоторые нотариусы предпочитают
отираться на авторынках вместо того, чтобы в рабочее время находиться в своей конторе, а другие удобно
устроились в одних помещениях с риэлторскими фирмами. Но это еще не говорит о том, что первые нотариусы должны получать лицензии на оформление сделок с транспортными средствами, а вторые - на оформление
сделок с недвижимостью...

Нет, никак не могу согласиться с 'прогнозом' В. Яркова. Мне симпатичен ученый В. Ярков, с позиций бойца
ставивший перед властями вопросы о единстве статуса нотариуса, о недопустимости 'растаскивания'
нотариальных полномочий и функций и передачи их другим органам и лицам, об определении компетенции
нотариусов в сфере гражданского оборота, совершенствовании правил нотариального производства, о системе
нотариальных тарифов, льготах при их уплате и порядке включения сумм освобождения от уплаты тарифов в
расходы нотариусов, о страховании нотариальной деятельности и повышении размера страховой суммы с
включением ее в затраты нотариуса, о системе налогообложения нотариусов с учетом исполнения ими
публично-правовых функций.

Обозначенные ученым вопросы актуальны до сих пор. И тем непонятнее его нынешний призыв к нотариусам
сдаться на милость творящих зло чиновников и политиков (а только так и можно воспринимать 'разумные
уступки ради сохранения нотариата'). Сохранят ли они его? Отказавшись от основополагающих принципов
деятельности классического нотариата латинской формы и от характерной для такого нотариата сферы
деятельности, российский нотариат превратится в малопригодную для защиты прав и законных интересов
граждан и юридических лиц структуру, растворится среди прочих бюрократических образований и множества
фирм и фирмочек, специализирующихся на предоставлении платных юридических услуг. В таком виде
нотариат ни правовому государству, ни населению страны просто не нужен.

Впрочем, нотариат латинского типа - штука очень живучая. Со своей двухтысячелетней 'консервативностью' он приникает не только в англосаксонские правовые системы и правовые системы европейских
новообразований, но и в страны с очень самобытной, тысячелетиями формировавшейся вдали от европейской
цивилизации восточной культурой. Например, наш ближайший сосед по планете и бывшему
социалистическому лагерю Китай, как и 67 стран, объединившихся в Международный союз латинского
нотариата, перешел на обязательную нотариальную форму защиты сделок с недвижимостью. И китайцы весьма довольны: сразу резко - на 75 процентов - снизилась нагрузка на судебную систему страны ('Нотариальный
вестник' ? 7/8, 1998).

Убежден: вопреки прогнозам профессора В. Яркова и в России нотариат займет подобающее ему место.
Причем, без разрушающих саму суть нотариальной деятельности 'разумных компромиссов'.
 

Форумы
Юридические Вопросы
Компьютерное право
Все, что касается юриспруденции
Форум для разработчиков законов
Дискуссии о российском праве